Писатели, которых создали их дети

Почти у каждого счастливого обладателя ребенка и одновременно известного писателя своя история превращения в мастера на все руки. Пока детей нет, можно сколько угодно изображать из себя, например, человека, который «никогда не поет». Причин такой позиции масса: в детстве замучили в музыкальной школе, вовремя не отдали в музыкальный кружок, никогда не было тяги. Сочинениями сказок на лету тоже вряд ли кто-то баловался на постоянной основе. Та же история и с тягой взять в руки пластилин и слепить чудо с ножками-спичками. И что же? Через пару месяцев после рождения даже самые стойкие начинают напевать, сочинять, лепить, красить и клеить. У некоторых талант проявляется так ярко, что затем становится делом всей жизни. Как великие люди становились писателями благодаря своим детям? Вот несколько «исторических» по своему значению примеров.

Астрид Линдгрен

760px-Lindgren_1960.jpg Типичная история, когда «не было бы счастья, да несчастье помогло». Всемирно известная «ПеппиДлинныйчулок» появилась, у тогда еще совсем не писательницы Астрид, благодаря болезни ее дочери Карин. Малышка заболела воспалением легких. Движущихся картинок и пластинок тогда не было, поэтому проводить целые дни в постели для детей было совсем грустным занятием. Чтобы скрасить болезненные будни, каждый вечер Астрид рассказывала дочери истории собственного сочинения. Однажды Карин в прямом смысле этого слова «заказала» у мамы историю про ПеппиДлинныйчулок – имя она выдумала сама. В рамках сотворчества и родилась эта озорная и очень добрая сердцем сильная рыжеволосая девочка. Одна вечерняя сказка превратилась в длинный сериал с продолжением.

Болезнь давно миновала, и на десятый день рождения Карин Астрид Линдгрен сделала стенографическую запись нескольких историй, из которых затем составила дочери первую самиздатовскую книжку, с собственными иллюстрациями. А затем Линдгрен решила – а почему бы, собственно, и нет? Так рукопись отправилась гулять по издательствам, и догуляла до того, что мы сейчас знаем – детской книги с мировой известностью.

Джон Толкиен

Tolkien_1916.jpg

Кто еще не знает, у Толкиена было четверо детей – трое сыновей и одна дочь. Их нужно было чем-то развлекать. А чем, если у тебя за плечами классическая школа короля Эдварда, школа святого Филиппа, оксфордский колледж Эксетер, знание древнеанглийского, валлийского, древненорвежского, финского и готского языков? Конечно, рассказывать сказки, вдохновение которым черпать в народных эпосах. Так и родился «Хоббит», сказка на ночь для детей. Похоже, самого Джона эта история увлекла еще больше, чем его отпрысков. Он вместе с сыновьями стал рисовать карту вымышленного мира – Средиземья, и населять его различными обитателями, устанавливая параллели из настоящего мира. Гномы, по его мнению, во многом напоминают евреев, хоббиты – это английские крестьяне, ну а гоблины это «не злодеи, у них просто высокий уровень коррупции». Рукопись «Хоббита» в одном экземпляре, гуляя по друзьям Толкиена, добралась до директора одного из издательств. Тот, сомневаясь, будет ли книга иметь успех, отдал ее на рецензию своему десятилетнему сыну. С его одобрения книга и вышла в большое плавание...

А потом, много лет спустя, Толкиен признался, что написал «Хоббита» в стиле, несовместимом с детством. «Как будто кто-то пытается говорить с детьми на одном языке. А дети больше всего такой язык ненавидят. Они инстинктивно невзлюбили в «Хоббите» все то, что делало его книгой для детей. И я со временем тоже это невзлюбил».

Алан Милн

A_a_milne.jpg Имя сына Алана Милна Кристофера Робина сегодня известно почти любому ребенку. Хотя история этого вдохновения была не такой простой, как две предыдущие. Дело в том, что сам Кристофер Робин познакомился с историями про своего медвежонка Винни Пуха спустя несколько десятков лет после издания книги.

Алан Милн почти с рождения готовился к тому, чтобы стать писателем. Его родители чрезвычайно заботились о том, чтобы дети выросли с творческой жилкой, поэтому в семье всегда поощрялось сочинительство. Учителем Милна был Герберт Уэлс, а уже в студенчестве Александр стал редактором журнала Granta. Когда сыну исполнился год, Алан подарил ему плюшевого медведя, который спустя пару лет и получил имя Пуха.

Почему Кристофер Робин стал только вдохновителем, но не участником и даже не слушателем сказки? Историки говорят, это потому, что Алан Милн никогда не признавал себя детским писателем. Про Винни Пуха он писал для взрослых, точнее, для их «внутреннего ребенка». Так что Кристофер Робин вырос на рассказах писателя Вудхауза, а поколения после него – на историях его папы, которому читатели все-таки положили быть детским писателем.

Подобные истории происходят и с современными писателями. Например», «Летидор» уже писал про историю литовской писательницы Лины Жутауте. Все было ровно также, как у Астрид Линдгрен. Истории про храбрую девочку Тосю-Босю, такие, чтобы и для девочек, и для мальчиков, «заказал» четырехлетний сын Лины. Он же и выступил автором имени и главным рецензентом историй.